Амурные волны Утесова

[Синдикат]

Амурные волны Утесова

Алла Азарина: “Он прыгал между женщинами, как мячик”.

Судьба свела меня с замечательной актрисой Аллой Азариной. Люди среднего и старшего поколения ее прекрасно помнят. Однако мало кто знает, что именно ей посчастливилось стать “последней творческой музой” великого Утесова. Встреча молодой, талантливой, красивой актрисы и знаменитого мэтра преклонного возраста оказалась судьбоносной. И не только потому, что они создали уникальный спектакль, легенда о котором жива до сих пор. Просто именно благодаря этому спектаклю удалось раскрыть главную тайну великого артиста.

- Алла Александровна, в чем, собственно, заключалась тайна?

- Ну, тайны, может, никакой и не было. Скорее уникальная история, которая волею судеб мне была доверена. Со своей стороны, я всегда задавалась вопросом, почему именно мне. За какие такие заслуги?

- Страшно заинтриговали. Что за тайна?

- Все началось с “Путешествия дилетантов”. Помните такой роман Окуджавы?

- Очень хорошо.

- Его тогда только напечатали, и я, когда его прочла, была совершенно потрясена, загорелась сыграть его на сцене - в моноспектакле. Сделала инсценировку. Булат Шалвович помог мне в этом. Все-таки 600 страниц текста превратить в двухчасовой спектакль - тяжелый труд. И с тетрадочками - у меня все от руки было написано - явилась к Утесову домой.

- Почему именно домой?

- Так было удобнее. Во-первых, он чувствовал себя неважно. Дита, его дочь, болела. Болел ее муж. Все это сказывалось на настроении Леонида Осиповича. Во-вторых, в кабинете у него стоял рояль. А я по ходу спектакля должна была петь.

Вот сейчас вспомнила, что когда мы шли к нему на первую репетицию, то договорились с моим пианистом встретиться около его дома. Это в Каретном Ряду. А мой пианист опоздал минут на пять. Когда мы поднялись к Утесову, он был вне себя. Я думала, потолок рухнет. Он кричал: “Я за всю жизнь ни разу никуда не опаздывал”. Мы извинялись и так и сяк: и троллейбус застрял где-то, и еще что-то- В общем, он еле отошел. На последующие репетиции мы уже приходили минут за 10 и бродили вокруг его дома, как тени, а потом минута в минуту поднимались в квартиру.

И вот во время первой встречи я стала ему читать. Вы знаете, Утесов оказался совершенно уникальным зрителем. Такого зрителя у меня никогда больше не было. Он мог заплакать, если у меня какая-то грустная нота появлялась- Мог захохотать, откинув голову, если было смешно- Совершенно неожиданно между мной и ним возникла какая-то невероятная аура, так что я, еще собственно ничего не репетируя, а просто читая инсценировку, исполнила все так, как потом мне ни разу не удалось со сцены. Вы роман хорошо помните?

- Признаться, отчасти.

- Героиня по имени Лавиния влюбилась в князя Сергея Мятлева, и они вдвоем сбежали из Петербурга. Трагическая история любви, которая внезапно оборвалась. Я когда закончила все это Утесову читать, Утесов сказал мне такую смешную фразу: “Если мы доведем это все до конца - это будет контрреволюция”.

- Почему “контрреволюция”?

- То же самое и я его тогда спросила. А он говорит: “Ну как же. Сейчас же о любви разве кто-нибудь так пишет? Кто-нибудь говорит так о любви? Это же все как-то мимо людей проходит, а ведь это основа нашей жизни. Что такое человеческая жизнь? Если память о чем-то остается, так только о любви…” И вдруг он как-то странно замолчал. Отреагировал так, что я поняла - у него что-то личное.

- Это как? Он схватил вас за платье?

- Вы смеетесь? Он повернулся, у него за спиной такой секретер стоял, не выдвижной ящик, а с поднимающейся крышкой, открыл его и достал какую-то шкатулку. Из этой шкатулки вынул две фотографии. Я помню его руки. Они немножко дрожали, когда держали эти пожелтевшие карточки. На одной из них была изображена дама, очень красивая, в роскошной шляпе.

- А на другой?

- Я не разглядела. Он мне быстро показал эти фотографии и сказал: “Вот эти снимки всю жизнь пролежали у меня в секретере. Моя жена об этом знала. Но никогда не смела их брать. Здесь сфотографирована женщина, которую я очень любил. Она была актриса, певица, опереточная певица Немировская, полька- Мы вместе играли в спектакле “Сильва”. И я был в нее очень влюблен. Но я был женат. У меня была Дита”.

- Он вам это сказал прямо на первой встрече?

- Ну практически да. Это все происходило, наверное, где-то за месяц до его смерти. Перед тем, как он внезапно заболел. У него с сердцем стало очень плохо. Оказалось, был инфаркт, который пропустили. И вот, словно чувствуя, что с ним случится, он стал рассказывать мне свою невероятную историю. Историю любви.

Я не знала, как реагировать. Я была для него абсолютно чужой, незнакомый человек. И вдруг он так откровенно- И почему именно мне? Потом я много об этом думала. Наверное, он хотел, чтобы это не кануло в Лету. Для чего - не знаю.

- Может быть, Утесов влюбился? Вы не были похожи на Немировскую?

- Я не обратила на это внимания. Нет, не думаю…

- Почему же? Вы же не разглядели хорошенько те фотографии?

- Нет. Мне просто кажется, что его натолкнула на эти воспоминания окуджавская история. Он не предполагал, что она окажется настолько схожа с его судьбой. У Окуджавы герои романа вместе убегали, чтобы всю жизнь быть вместе, а он этого не сделал-

- Говорите об истории взаимоотношений Немировской и Утесова?

- Да. Они с Немировской играли вместе спектакли. Он в нее влюбился. И жена, Елена Осиповна, об этом узнала. Но Елена Осиповна никаких скандалов устраивать не стала. Утесов периодически жил то с этой дамой, то к семье уходил. Он так и говорил: “Эти две женщины жонглировали мной, как мячиком. Моя жена периодически звонила Немировской и говорила: “Слушайте, ну, заберите его уже себе, я от него отказываюсь, не хочу с ним никаких дел иметь”. И я уходил туда. Потом звонила Немировская и говорила Елене Осиповне: “Я не могу с ним жить, забирайте его обратно”.

- Видимо, эти две женщины были очень мудрые и знали толк в том, как обращаться с мужчиной, угодившим в силки страсти. Однако интересно другое: если Леонид Осипович так любил, почему не развелся?

- Я тоже спрашивала. “Вы понимаете, - отвечал он, - когда я жил в Одессе, то у нас, на нашей маленькой одесской улочке, был совершенно немыслим “развод”. Я ведь был женат, и у меня была дочка. Развод был бы сродни взрыву бомбы. Поэтому я метался то туда, то сюда. И вот в один из дней, когда мы играли спектакль, я наконец понял, что должен что-то делать. Спектакль уже подходил к концу, вдруг я вижу, как в зал входит Елена Осиповна. И стоит, как бы ждет чего. Это меня подтолкнуло. Я тихонечко выбрался из театра, без вещей, сел на извозчика, помчался на вокзал, и оттуда уехал в Питер, то есть в Ленинград”.

- Так он к Немировской в Ленинград уехал?

- Что вы! Он сбежал от них обоих.

- А Немировская оставалась…

- … в том самом городке, где они гастролировали. Он сбежал в город на Неве, жил один. Долго мучился и в конце концов вернулся к Елене Осиповне. Она же была совершенно уникальная женщина. А Немировская вскоре после этого, узнав, что Леонид Осипович вернулся к жене, уехала в Польшу. Ее постоянно звали на гастроли. И она этим воспользовалась, чтобы порвать отношения.

“Прошло много лет, - рассказывал Леонид Осипович, - я не знал ни где она, ни что с ней. И вдруг в одной газете я случайно читаю, что знаменитая польская актриса Немировская трагически погибла. Ехала в поезде со своей камеристкой. Камеристка стала разжигать керосинку, пролила керосин, вспыхнул огонь… И обе моментально сгорели в пламени”.

- Любовь, сгоревшая в огне. Невероятная история.

- Когда Леонид Осипович закончил рассказ, он показал мне маленькую заметку, что хранил у себя в шкатулке. Сколько лет он ее хранил?! Шестьдесят? Елена Осиповна никогда не заглядывала в его шкатулку. Уважала чувство мужа.

Мне очень хотелось что-то расспросить у него еще, но я была ужасно зажата, стеснялась и не знала, можно ли задавать какие-то вопросы, тактично это, не тактично. Как он сам мне сказал: “Да, у меня не хватило смелости, как вот у героя романа - Сергея Мятлева. Не хватило.”

И в этой фразе я почувствовала такое сожаление и еще какое-то ощущение его вины перед этой женщиной, которое он пронес через всю жизнь.

- Да-а, грустная история. Как-то даже не вяжется с представлением о нем как о вечном весельчаке. Мы многое знаем о его юморе, смехе, о том, какой это был король… Но что это был трагический король, слышу в первый раз.

- Абсолютно трагический. Для меня, во всяком случае… Однажды я пришла к нему, и он начал нашу репетицию с того, что стал читать “Достиг я высшей власти…” из Бориса Годунова. Монолог. Это не всякий драматический актер-трагик сможет прочитать. А что тогда сыграл передо мной Утесов, сидя в кресле, показалось просто невероятным. Ему очень хотелось, чтобы его во МХАТ пригласили. Он говорил: “Я все ждал, когда меня во МХАТ позовут. Но не позвали”.

- Значит, не об эстраде он мечтал?

- “Мечта в моей жизни была только одна, - сказал он мне однажды, - быть дирижером симфонического оркестра”. Вы посмотрите на его фотографию, что он мне подарил, - он, кстати, любил именно этот снимок, - посмотрите, какой он здесь: грустный, печальный, сколько у него тут тоски… Эстрадный певец- Вроде должна быть легкость. Всю жизнь всех развлекал. А вот мне кажется, что его настоящая суть была такая, как на этом снимке. Трагическая. Сначала потерял жену. Потом потерял дочь. Это же невозможно пережить.

- А как произошла трагедия с его дочерью Эдит?

- Тяжело про это рассказывать…

- Дита ведь жила вместе с ним?

- В одном доме, на одной лестничной площадке. У нее тоже личная жизнь плохо сложилась. Любимый муж, режиссер, 20 лет болел неизлечимой болезнью.

- И детей у них не было?

- Нет. Да и сама Дита была не очень здоровая. Она болела, долго болела. Ее подкосила история с выживанием ее из оркестра отца. Министерство культуры буквально завалили анонимными письмами, что Леонид Осипович разводит семейственность в своем оркестре, и Дита ушла. Психологически это ее больно ударило. Это не очень рекламировалось, но она была подвержена депрессиям. Лежала иногда сутками, не выходя из квартиры. А потом ужасная болезнь.

После того как Утесов ее похоронил, прошел какой-то период - дней десять, мы не виделись. Потом я к нему приехала. Он показывал мне письма - со всего Союза, которые приходили к нему в поддержку, чтобы он не падал духом. Одно письмо он очень бережно хранил. Какая-то женщина ему написала: “Я представляю, что вы можете переживать, когда ваша единственная дочь ушла, примите нашу поддержку, мою любовь…” Он, когда мне это письмо читал, все время плакал. Руки у него дрожали…

- Вы стали последней, кто с ним общался перед смертью?

- Практически да. Он после смерти Диты, по существу, никого уже не принимал. Да и не приходил к нему никто. За 10 дней до смерти я приехала к нему в последний раз. Помню, я позвонила, уже зная, что он себя плохо чувствует. У него все время почему-то болело сердце. А Тоня, его последняя жена, каждый раз говорила: “Да вот, вызвали врача из районной поликлиники”. Я говорю: “Ну как же… Вызовите специалиста… Давайте, я вам дам хорошего профессора-сердечника, пусть…” - “Нет. Леонид Осипович не хочет. К нам ходит девочка из районной поликлиники. Она ему нравится, и он ей верит”. В результате врач проглядела у него инфаркт…

Он же был всю жизнь очень здоровый человек, одессит, спортсмен, плавал, никогда ничем не болел. Заболело сердце, думал, пройдет.

Когда я в последний раз позвонила, Тоня говорит: “Он плохо себя чувствует”. Потом я слышу в трубку, он кричит: “Тоня, кто там?” - “Это Алла”. - “Пусть приезжает”. Вот я и приехала к нему. Самая последняя. Он мне тогда письмо на смерть Диты прочитал, а потом Лермонтова, “Выхожу один я на дорогу”.

- Для него тут, наверное, главное слово было “один”. Я правильно понял?

- Да. Тема последних лет его жизни - тема одиночества. В связи с этим и Тоня, вторая жена, возникла. Все не случайно получилось.

- Тема?..

- Конечно. Дикий страх одиночества. Когда умерла Дита, слово “одиночество” стало для него невероятно болезненным. Даже в наших репетициях он всегда обращал внимание на те места, где было это слово. А произносить его не мог. Если произносил его, то со слезами на глазах. Вот отсюда его лермонтовские стихи, которые он читал, отсюда некоторые стихи Окуджавы, которые его трогали за сердце.

- А Антонина Сергеевна при чем?

- Вообще-то она у них по дому помогала. Еще при Елене Осиповне. Никто не знал, что она давным-давно тайно была влюблена в Леонида Осиповича. Видимо, по-женски она все это скрывала. А Леонид Осипович по-мужски не замечал. Когда в его жизни произошла трагедия, не стало Елены Осиповны, потом Диты, он оказался в ужасной ситуации. У него были друзья. Но не было того, кто бы о нем заботился. И вот тогда в его жизни снова появилась Тоня. Человек, уже разменявший девятый десяток, расписался с Антониной Сергеевной. Ему была нужна забота, и он ее получил. Вот и вся история. Почему он был так одинок - вот в чем загадка. Его любила вся страна- а он чувствовал себя как в пустыне.

Леонид Осипович Утесов умер в марте в возрасте 87 лет. Умер спокойно. Странно, что его последнее воспоминание о любимой было связано не с Еленой Осиповной, не с его второй женой - Антониной Сергеевной, а с загадочной, таинственной польской актрисой - Стефанией Немировской. Самое удивительное, что на мой вопрос профессору Левандовскому, большому знатоку польской эстрады, о судьбе Немировской мне был дан короткий и исчерпывающий ответ. Она умерла трагической смертью. Сгорела заживо. Но близко знавшие ее люди говорили, что это было самоубийство на любовной почве. Однако, кого она любила, ее друзья так и не смогли никогда выяснить.

Мне кажется, теперь загадка разрешилась. Самое интересное, что на фотографии Немировская действительно оказалась похожа на Азарину…

Леонид Утесов: как стать хорошим артистом

Рассказывает Леонид Усач.

Много раз его запрещали, давили, снимали программы его джаза. Хотя сами запретители любили послушать этого “пошляка” и его оркестр, в котором было - даже страшно подумать - пять саксофонов, этих символов “музыки толстых”. Те, кто запрещали, не обходились без Утесова на своих закрытых вечерах и банкетах, упрашивали его исполнить то, что сами же не разрешали исполнять для обыкновенной публики…

В московском Театральном училище им. Щукина, где я учился в начале 50-х, стало известно, что на встречу со студентами приедет Леонид Утесов. С одной стороны, это было приятное известие: все хотели послушать артиста, слава которого была безгранична. А с другой стороны, думали мы, студенты, ведь это же артист эстрады: совсем другая актерская школа, иные творческие принципы и взгляды. Мы же - артисты одного из престижных творческих вузов, истинные вахтанговцы, и нам чужды легковесные эстрадные приемы.

Потом вдруг вывесили объявление, что Утесов заболел и не приедет. Но Утесов приехал. Как он сам сказал: “Я весь выздоровел и приехал”.

На маленькой сцене гимнастического зала под бурю аплодисментов появился Леонид Осипович. Плотный, даже несколько полноватый, среднего роста. Большая голова, улыбающиеся карие глаза с хитрецой и очень выразительные, крупные черты лица. Во всем активность и подвижность. Вот он прошел на сцену, отодвинул в сторону большой стол и с легкой улыбкой переждал долгие аплодисменты. Потом сел на стул, сделал большую, истинно мхатовскую, наполненную какими-то размышлениями паузу и сказал:

- Так, что будем делать? А?

Тишина в зале.

- Петь я не могу, у моего оркестра сегодня выходной день. Они отдыхают. Я вам так скажу: отдыхать обязательно надо. Я понимаю, что сегодня вместо отдыха вас привели в этот зал для встречи с Утесовым. А Утесов вместо своего отдыха должен вам объяснять, что надо делать, чтобы стать хорошим артистом. Давайте, ребятки, я вам это объясню, и разойдемся по-английски: не прощаясь и не записывая номера телефона. То, что я буду вам говорить, записывать не надо. Это следует запомнить и повторять ежедневно утром. Это не я придумал. У меня даже нет своей системы типа Станиславского. У меня есть собранные за много лет деловые советы моим друзьям-артистам. Это значит - вам.

Начинаем по порядку. Первое и главное условие - круглосуточная работа над собой: в институте, дома, в трамвае, во сне, на улице и во всех других местах. Второе. Тренировать свое тело. Ибо тело артиста - половина успеха. Нужно так тренировать свое тело, чтобы вы, дорогие мои, могли ехать в автобусе, не заходя во внутрь, то есть ехать снаружи, держась на собственных ногах. В Одессе, чтоб вы знали, до сих пор половина пассажиров так и ездит: некоторым душно внутри, и они любят проехать на чистом воздухе без билета. Это я называю “одесские капризы”.

Третье - много читать. В мировой литературе попадаются-таки умные книжки. В них при желании и нормальных умственных способностях можно вычитать кое-что необходимое для творчества.

И наконец, четвертое. Чтобы стать хорошим актером, музыкантом, певцом, художником и так далее, нужно, как минимум, получить от папы и мамы или от Б-га, я уже не говорю много, но хоть чуть-чуть таланта. Талант - это такая мелочь, без которой все предыдущие три пункта не стоят коробки спичек…

Вот и все, что я хотел вам сказать, мои друзья и соперники. Спасибо за внимание. Официальная часть закончена.

Так я познакомился с Леонидом Осиповичем Утесовым. Потом мы встречались бесчисленное количество раз как артисты эстрады.

Помню много его устных рассказов, по большей части сотни раз пересказанных и напечатанных в актерских мемуарах. А вот передать мимику и речь, особенности его одесского юмора еще никому не удавалось. Мало кто из поклонников Утесова-певца знает, что он был, пожалуй, самым ярким в плеяде российских рассказчиков XX века. Еще в двадцатые годы, будучи совсем молодым артистом, выступая в оперетте, ночных кабаре, варьете, где пел, танцевал, играл миниатюры, он очень успешно исполнял и юмористические рассказы. Слушатели, как правило, сидели за столиками, выпивали и закусывали. Танцор, фокусник или мим могут выступать в этих условиях. А рассказчику нужно сделать какое-то чудо, чтобы оторвать зрителя от вкусной еды и горячительных напитков. Рассказчику нужно, чтобы, взглянув на сцену, посетитель отодвинул чашечку с кофе, забыл, что остывает бифштекс, и пальцем показал официанту, чтоб он без шума открывал бутылки.

В подобных, прямо говоря, невероятных ресторанно-питейных условиях Утесов имел грандиозный успех. Именно на него шла публика в эти заведения. Достаточно было на афише написать: “Сегодня Ледя Утесов расскажет кое-что смешное” - и зал был полон.

Биография Леонида Утесова

Эстрадный певец, актер театра и кино Утесов Леонид Осипович (настоящее имя Лазарь Иосифович Вайсбейн) родился 9 марта 1895 года в Одессе.

Учился в Одессе в коммерческом училище Файга, откуда в 1909 году был отчислен за плохую успеваемость и низкую дисциплину. После непродолжительной работы в бродячем цирке (в качестве гимнаста) вернулся в Одессу, где учился играть на скрипке.

В 1912 году устроился в Кременчугский театр миниатюр; тогда же взял сценический псевдоним Утесов. Начиная с 1913 года играл в одесской труппе К.Г. Розанова (Большой и Малый Ришельевские театры), Херсонском театре миниатюр, передвижном театре миниатюр «Мозаика» (1914 г.).

В 1917 году занял 1-е место на конкурсе куплетистов в Гомеле и в том же году организовал в Москве небольшой оркестр, с которым выступал в саду «Эрмитаж».

В 1919 году состоялся кинематографический дебют Утесова — в роли адвоката Зарудного в фильме «Лейтенант Шмидт — борец за свободу».

В 1921-28 годах играл в таких театрах, как Театр революционной сатиры (Москва), Театр музыкальной комедии, Палас-театр, Свободный театр (Ленинград), «Маринэ» (г.Рига). В 1925 году снялся в двух фильмах Б. Светлова — «Карьера Спирьки Шпандыря» и «Чужие».

В 1928 году после поездки в Париж, где впервые услышал профессиональный джаз, собрал музыкантов и стал готовить джазовую программу. 8 марта 1929 года на сцене Малого оперного театра (г.Ленинград) дебютировал театрализованный джаз Леонида Утесова с программой «Теа-джаз». Это был совершенно новый для эстрады того периода жанр. Утесов совмещал дирижирование с конферансом, танцами, пением, игрой на скрипке, чтением стихов. Разыгрывались разнообразные сценки между музыкантами и дирижером. Все выступление было режиссерски объединено, начиная со знакомства с публикой и кончая прощальной песней “Пока”, для трансляции которой использовались киноэкран и репродукторы, установленные на фасаде концертного здания. Предтечей этой программы можно считать спектакль Утесова «От трагедии до трапеции» (первая половина 20-х годов), в котором он проявил себя как синтетический актер: на протяжении шестичасового сценического действия из революционера Федора Раскольникова он превращался в царя Менелая из оперетты «Прекрасная Елена», в дивертисменте играл соло на гитаре, появлялся в облике скрипача, пел, аккомпанируя себе на гитаре, танцевал в паре с балериной и завершал представление упражнениями на трапеции.

В первые годы работы Утесова с джазом проявилось его пристрастие к так называемому блатному фольклору. Еще в 1929 году в спектакле Ленинградского театра сатиры «Республика на колесах» прозвучала песня “С одесского кичмана”, которую вскоре объявили «манифестом блатной романтики» и запретили. В программу «Теа-джаз» были включены песни Лимончики, Гоп со смыком. Блатной фольклор в исполнении Утесова приобрел ироническую интонацию, снимавшую воровскую романтику. В своих выступлениях он часто использовал популярные мелодии с новыми текстами. В начале 30-х годов поэт-песенник В. Лебедев-Кумач по просьбе Утесова написал новые тексты для песен Подруженьки и Мурка, вошедшие в репертуар певца как “Джаз-болельщик” и “У окошка”.

Вторая программа оркестра «Джаз на повороте» (1930 год) состояла из оркестровых фантазий на темы народных песен и четырех рапсодий, написанных И. О. Дунаевским, — Русской, Украинской, Еврейской и Советской. По-новому зазвучали популярные мелодии Во субботу день ненастный, Виют витры и др. В дальнейшем Утесов часто включал в свои программы джазовые интерпретации мелодий народов СССР, объясняя это так: «Если у американского джаза негритянский фольклор, то почему у нас не может быть грузинского, армянского или украинского?».

В 1933 году в репертуаре коллектива появляется пьеса «Музыкальный магазин» (авторы Н. Р. Эрдман, В. З. Масс), представляющая собой ряд небольших комических эпизодов, происходящих в музыкальном магазине в течение рабочего дня. В одной из сцен оркестр пародировал механизированный, бездушный джаз, исполняя переложенные Дунаевским в ритме фокстрота арию индийского гостя из «Садко» Н. А. Римского-Корсакова, «Сердце красавицы» из «Риголетто» Дж. Верди и некоторые темы из «Евгения Онегина» П. И. Чайковского. Успех джазовой интерпретации классических произведений во многом определил содержание следую щей программы оркестра — «Кармен и другие», в которой комически обыгрываемые эпизоды известной оперы сопровождались оджазированной музыкой Ж. Бизе.

В 1934 году на экраны кинотеатров вышел фильм Г. Александрова «Веселые ребята», в котором снимался весь оркестр Утесова. Общее настроение картины определили песни Дунаевского на стихи Лебедева-Кумача: “Сердце, тебе не хочется покоя” и “Марш веселых ребят” в исполнении Леонида Утесова. Песни обрели большую популярность. Проходивший в Лондоне конгресс мира и дружбы с СССР (1937 год) заканчивался под “Марш веселых ребят”.

С 1936 года в выступлениях оркестра принимает участие Эдит Утесова (дочь певца), актриса театра им. Вахтангова.

В 1937 году джаз-оркестр Утесова представил программу в двух отделениях «Песни моей Родины». В первую часть вошли песни о гражданской войне (”Тачанка”, “Полюшко”), вторую составили лирические и комедийные песни. Программа шла несколько лет, вплоть до начала Великой Отечественной войны. В 1938 году Утесов в качестве художественного руководителя выпустил спектакль «Два корабля», в котором прозвучали песни “Варяг”, “Раскинулось море широко”, “Моряки”, “Краснофлотский марш”, “Баллада о неизвестном моряке”.

В 1939 году написал свою первую книгу «Записки актера». Играл роль директора кардиологического санатория «Спасибо, сердце» в спектакле-водевиле «Много шума из тишины», где исполнил песни “Тайна”, “Му-му”, сразу ставшие популярными. В том же году играл, пел и дирижировал оркестром в киноконцерте «Пароход», который по праву считается прообразом современных видеоклипов.

Объявление о начале войны застает Утесова во время репетиции новой программы «Напевая, шутя и играя» в московском «Эрмитаже». Желая поддержать солдат, оркестр в короткий срок создает первую военную программу «Бей врага!», в которой наряду с уже известными песнями звучат новые произведения: “И не раз и не два мы врага учили”, “Партизан Морозко”, “Привет морскому ветру”. За первый год войны оркестр дал свыше 200 концертов на заводах, кораблях, в действующей армии на Калининском фронте, постоянно включая в программу новые песни: “Жди меня”, “В землянке”, “Темная ночь”, “Одессит Мишка”, сатирические антифашистские частушки “Гадам нет пощады!”.

В июне 1942 года Леониду Утесову было присвоено звание заслуженного артиста РСФСР. Вторая программа военных лет «Напевая, шутя и играя» явилась откликом на начало серьезных успехов Советской армии. В нее были включены песни: “Прощание”, “Пароход”, “Десять дочерей”, “Два друга”. В 1944 году оркестр представил новую джаз-фантазию «Салют», в которой прозвучали отрывки из симфонических произведений, свыше двадцати старых и новых песен, лирические и сатирические интермедии. 9 мая 1945 года при огромном стечении народа Утесов выступил с оркестром на открытой эстраде на площади Свердлова в Москве.

К 800-летию Москвы (1947 год) утесовский коллектив подготовил оркестровую фантазию «Москва», в финале которой впервые исполнялась песня Дунаевского Дорогие мои москвичи! В 1952 году появилась программа «Музыка толстых», центральное место в которой занимала сатира на международные темы. 25-летие коллектива (1954 год) было отмечено эстрадным спектаклем «Серебряная свадьба», в котором среди прочих Утесов исполнил одно из последних произведений Дунаевского “Я песне отдал все сполна”. Песня вошла в фильм «Веселые звезды» (экранизация эстрадного концерта).

В марте 1960 году в Московском театре эстрады была представлена программа «Тридцать лет спустя». В ней, наряду с обычным репертуаром, оркестр исполнил сложные классические произведения — марш С. С. Прокофьева из оперы «Любовь к трем апельсинам» и пьесу К. Дебюсси Reverie. Отличие от западного, якобы чисто танцевального джаза, подчеркивалось пародийным номером «Эволюция западного танца».

В 1965 году Леониду Утесову было присвоено звание народного артиста СССР. Он стал первым артистом эстрады, удостоенным этого звания. 9 октября 1966 года на концерте в ЦДСА артист почувствовал себя плохо. Через некоторое время он решил покинуть сцену. В оставшиеся 16 лет жизни Утесов написал еще одну книгу «Спасибо, сердце!», руководил оркестром, много снимался на телевидении, но практически не выходил на сцену. В декабре 1981 года состоялось последнее выступление Утесова.

Музыкальные критики часто обвиняли Утесова в отсутствии певческого голоса. Леонид Осипович неизменно отвечал: «Пусть так! Я пою не голосом — я пою сердцем!».

Умер Леонид Осипович Утесов 9 марта 1982 года в Москве.