[Дмитрий]

Шандриков Владимир Романович родился в 1940 году (умер 30 января 2003 года). Жил в Омске.
По образованию и основному роду деятельности — художник.
Первые песни записал в 1972 году на "химии". Прославился парой совместных с Северным концертов и своими на них репликами. Северный: "Володя! Я таки слышал, у вас в Сибири ходят черные медведи и гималайские даже?"Шандриков: "Неправда, медведи не ходят, козлы—встречаются".
_______________
Поскольку у меня нет ни влиятельных спонсоров, ни именитых поэтов, которые могли бы представить меня соответствующим образом, представлюсь сам. Думаю, должно получиться - не хуже...
Говорить о себе перед теми, кого никогда не видел, не знаешь и просто, и сложно. Просто - потому, что все о себе знаешь. А сложно - потому, что люди могут заподозрить "самомнение". То есть, высокое мнение о себе. И - в результате - не поверить ни единому слову. Чтобы развеять такие подспудные мысли, скажу для начала, что... ни певцом, ни поэтом я себя не считаю. Как?
В этом году мне стукнуло 60 лет, вырос без отца. Мать была - техничка. Женат - дважды. Судим был трижды, сидел - единожды. Приводов в милицию и вытрезвителей - не считал.
В настоящее время живу в однокомнатной типовой квартире с удобствами типа "гаванна", т.е. говно и ванна - совмещены.
Первые свои опусы, очень гневные, написал в 16 лет на своего брата. За то, что он считал моё увлечение искусством - пустым занятием, не способным дать средств к существованию. С первым прогнозом-определением он глубоко ошибся, а со вторым - почти попал в десятку: в настоящее время из-за болезни ног, я вынужденно не работаю скоро уже два года. Инвалид второй группы.
Владею многими профессиями, но основная - художник-оформитель. Более тридцати лет. Специального образования (законченного) не получил. Будучи студентом-отличником Пензенского худучилища, был исключён за организацию бунта против бюрократических сил учебного заведения.
Первую песню написал в зоне - "832" - это песня зека о его днях. . .
Первую "подпольную" запись на магнитофон мне предложил сделать Е.Шабанов в 1970-м году, когда мы с ним и познакомились, находясь "на химии", строя ментовский "дворец". В этом самом дворце он тогда работал радиотехником, а я "вдохновенно" писал маслом... номерки в раздевалку.
Популярность почему-то пришла сразу. Наверное, из-за того, что я, сильно попав под влияние песен Высоцкого,не мог не подражать ему. А кем тогда был сам Владимир Семёнович - об этом знатоки его творчества знают хорошо. Меня же "скромно" прозвали заочно "Омский Высоцкий", чем, конечно же я изрядно какое-то время гордился. Популярность - это ещё не слава, однако же приятно щекотала моё самолюбие. До определённой поры. Потом, вскоре, она стала мне надоедать и даже мешать. Появилось много нужных и ненужных знакомых, с которыми неизбежно нужно было пить, говорить, терять время попусту.
Кстати, пил я в то время изрядно. А бросил (САМ) и помог с этим делом своей жене, успевшей приобщиться к моему образу жизни,- вскоре после смерти Высоцкого. Его трагическая, я бы сказал, кончина была, для меня не менее ошеломляющим явлением, чем и само его творчество в песнях.
Почему-то меня часто спрашивают: - Встречался ли я с Ним, с самим Высоцким?
К сожалению, нет, не встречался. Хотя много мечтал об этой встрече и хотел даже как-то поехать. Думаю,что он принял бы меня... Но,зная, как он занят, как буквально страдает от нашествия поклонников, я не решился ехать. Разумеется, что теперь жалею об этом. Вполне возможно,что мне удалось бы поколебать его основные мысли и настроения, связанные с непризнанием его официальными нашими властями - этим ведь он мучился больше всего - и, может быть, тем самым предотвратить приближающийся исход. Смею так говорить потому,что мне, "Омскому,второму Высоцкому", может быть, как никому другому было тогда и теперь понятно, что такое быть официально отвергнутым, это ведь в сущности, то же самое,что быть изгнанным из страны. Когда-то такая мера, применяемая к разного рода еретикам, была высшей мерой.
Почему я так много говорю о Высоцком, а не о себе? Потому что Он был моим заочным и другом, и учителем, и сострадальцем. Я жил той же жизнью что и он, так же остро воспринимал окружающий меня мир, реагируя и кулаком, и песнями, в зависимости от обстоятельств. Отсюда, видимо, и острота тем, языка, безысходность и постоянный душевный дискомфорт, выражающийся в бескомпромиссности, максимализме и запоях.
Бросив пить, я сознательно стал отходить от бессознательного подражания ему, Владимиру, хотя я тоже -Владимир. Однако, я понял, что рано или поздно, надо искать свое лицо, свой манер и почерк. Искать и находить! Таков закон каждого честного художника. Суть любого вида искусства - это ведь вообще-то вечный поиск. Будь то краски,слова или ноты...
Как художник, провозившийся с палитрой много лет, я хорошо знаю, что скопировать работу и стиль любого мастера - это дело всего лишь времени, терпения и,конечно,определённых способностей, навыков. Сделать копию нетрудно.А вот создать что-то новое самому - совсем другой коленкор.
В своих песнях-картинках (!), песнях-сценках, какими я сам их считаю, потому что никто и никогда меня специально не учил ни петь, ни сочинять -я стараюсь избегать всего того, что набило уже оскомину трафаретности, елейности, пустозвонства и т.д. Возможно, этим и привлекательны мои вещички, интересен какому-то кругу я сам, как оригинальный автор. Я совершенно не понимаю,как можно всю свою жизнь петь две-три песни, пусть даже и очень нравящиеся слушателям. И расцениваю это как скудоумие и нищенство духовное. Плюс к этому - трусость "А вдруг лучше не получится?"
Не понимаю поэтов, как например, Расул Гамзатов, который, похоже, если судить по его стихам, ничего другого, кроме единственной женщины, вина и сакли в жизни не видел. В этом отношении чукча, едущий на собачьей упряжке и поющий про всё, что видит - намного интеллектуальнее, разнообразнее хотя бы. И - честнее... Чукча ведь не коммунист, однако?...
Не приемлю я и термин литературоведов-критиков "Он долго искал и, наконец-то, нашел свою тему". У одних - это ловко получается на "тему Родины", где они, поэты, - в виде слезинки, росинки, шерстинки и т.д. но непременно (!) они не могут без неё, Родины, а она - без них. Капитальная ложь, лицемерие! Рассчитанная на одобрение правительства и власть придержащих. Которые, в свою очередь, заинтересованы в стадном поголовье людей, а не личностях. Но это уже политика. Хотя и Высоцкий-то поплатился своей судьбой и жизнью только потому, что шёл против шерсти.
Надо плакать,если творец зациклился на одной какой-то теме, а нас, видите, - призывают радоваться. Вот где истоки массового оболванивания, глобалъной лжи и извращения с целью самосохранения, личной выгоды. При славе ходят не те, кто её достоин нынче, а те, кто удобен. Ну, кто мне докажет, что Толкунова - ныне, к слову, удостоенная звания народной нашим правительством намного лучше Владимира Высоцкого или даже меня? - Никто! Просто, кому-то из раздающих медали, награды, премии государственные, очень пришлась к душе песенка про "носики-курносики" и показалась очень красивой сама исполнительница. Простая и покладистая...
Мои песни никогда не были рассчитаны на убаюкивание умов, а наоборот - на умопросветление, пробуждение от многолетней спячки, которая, кстати сказать, у нас ещё происходит сплошь и рядом. Если вглядеться.
Я глубоко убеждён, что именно по свободным песням, бардовским песням, а не авторским, как у нас любят говорить в средствах массовой информации, после ухода из жизни Высоцкого наистрашнейший дефицит. Орущая круглосуточно эстрада по "ящику" и по радио не в состоянии конкурировать со своими "Й-я!" и "Ва-у!." с камерностью задушевного разговора с подлинной революционностью поэтического набата. Многотысячные новоявленные горланы, вылезшие в последнее время из мафиозных группочек и группировок, поощряемые таким же мафиозным телевидением и призванные в общем-то ФОРМИРОВАТЬ ОЩЕСТВЕННЫЕ ВКУСЫ И НАКЛОННОСТИ, никогда не забьют честный и живой голос. Они "делают бабки", гастролируя по всей стране; вон, даже Токарев и Шуфутинский добрались аж до Бийска. Дальше нельзя, нет пути. Вертушка...
Поэтому, как никогда, я стараюсь в своих песнях-шутках, сценках быть на стрёме, быть самим собой, какой уж ни-на-есть. И веселье бывает в жизни, и горе, и день, и ночь. Обо всём надо успеть и суметь зафиксировать. Ведь песни, их настроение, цвет и запах, - целиком зависят от моего внутреннего состояния и окружающей действительности. Поэтому-то они то бурные, веселые, то задумчивые, даже, бывает, на грани упадка душевных сил. Невозможно ведь написать мажорный галоп, скажем, когда у тебя на душе скребут кошки. И - наоборот...
Сколько у меня всего текстов? - Мало. Я ведь на хлеб себе зарабатываю не этим. Это так, вроде отдушины для самовыражения - и только. Ну, а вообще, где-то около двухсот, из них штук 50 просто стихи. Ещё, правда, написал в последние годы свыше 500 частушек. Считаю этот жанр достойным и не менее трудным, чем песенный. Вместе с тем - более мобильным и пластичным.
Автор и бард - понятия совершенно разные - это точно. Так, например, любой поэт-песенник может называться автором. В конце концов, у любого поступка есть автор, но не любую же глупость можно называть бардовской. Есть другие слова в русском языке. Бардак, например. Бард - слово очень большое, емкое и ответственное. Я бы даже сказал, что его нельзя часто употреблять, как, к примеру, слово Бог, любовь, враг. Чтобы не замызгать.
Кем считаю себя? - Художником, с хохмическо-поэтической стрункой, спососбным через малое выразить, показать большое, даже великое. В этом, кстати, всегда видел свою задачу и установку, будь то плакат выставочный или стих. Ибо, настоящая, качественная философия, отнюдь не та, которая сложно говорит о простом, а наоборот - о самом сложном говорит просто и ясно. Как это делал Эзоп.
Большинство людей, слушающих меня в записях, почему-то отождествляют меня с моими персонажами. Это заблуждение, иногда даже бывает оскорбительно. Хотя, конечно же, в любой моей вещи всегда присутствую я и сам в той или иной мере и степени. И всегда у меня имеется своё отношение к происходящему событию, содержанию в песне. Весь вопрос в том, в каком "количестве" я там присутствую и в каком качестве. Это очень важный нюанс.
Проще всего, казалось бы, сказать устами героя кому-то: "Ну, ты и говно!" - чтобы, якобы, самовозвыситься. Ан нет. Это не возвышение, а самоунижение. Нельзя, я считаю, возвышаться ни над каким героем автору, если он честный человек. Это легко проверить: попробуйте-ка то же самое сказать себе самому. Как-то непривычно, правда?
Почти все поэты (я уж не говорю о просто людях) неизменно ставят себя в своих стихах несколько выше своих же собственных персонажей. Это удобно, чтобы не запачкаться "его" мыслями, поступками, Бог знает, каким поведением... Но это всего-навсего показуха, продиктованная желанием выглядеть чистеньким, умненьким и хорошеньким. Вот как, например, Саша Розенбаум, взял да, и сказал в СМИ, что его БЫВШИЙ блатной цикл песен - всего лишь безобидные заставки к спектаклям-капустникам. Причём - студенческим. И все. Никакой, дескать, ответственности его, как автора, по сути, за содержание нет. И в подтверждение своих слов, практически отказавшись от себя самого, он начал петь большие и серьёзные песни о родном Ленинграде, о Родине, об ужасах Афганистана, панибратски меняясь с живыми афганцами своими импортными одеждами - на пропахшие потом и кровью маскировочные куртки.
Я не гнушаюсь своих героев-персонажей и никогда их не предам. Даже если это отпетые уголовнички и профессиональные проститутки. Хотя бы потому, что они - тоже люди и в чём-то наверняка намного выше меня, только примерившего на себя их биографии и судьбы. Зачем и почему я так делаю? Это не поза. А скорее, -"проверка себя на вшивость - приём, позволяющий не чувствовать себя стеснённым в своей фантазии. Говоря от первого лица, я добиваюсь максимального вхождения в роль, чтобы напрямую и наиболее полно передать суть. К месту сказать, Владимир Семёнович этим приёмом владел в совершенстве. Во всяком случае, к нему обращались с вопросами буквально все прототипы его песен. На деле же он был человеком с очень даже простой и заурядной биографией, и знание жизни в основном познавал по рассказам знакомых, да из прочитанных книг. Выходит, его фантазии можно позавидовать! Что я и делаю с лёгким сердцем и чистой совестью. По сей день и час.
Если кому-то мои песни, если их так можно назвать, хоть чем-то и как-то в жизни помогли, я был бы счастлив это знать. К сожалению, я лишён возможности общаться с многомиллионной аудиторией воочию. Государственный большой микрофон по-прежнему не для меня. Его, этот микрофон, даже на съезде народных депутатов, рвут каждый к себе. Около него стоят в очередь убелённые сединами хозяйственники. Настоящие хозяева нашей земли. Но включают его волей президента и его подручных - далеко не каждому. По сути и я, как и они?- стою в очередь... за гласностью. Достоюсь ли кто знает...
Владимир Шандриков, ноябрь 2000 г.

Игорь Ефимов, "Челябинская неделя", 6.04.2000 г.

Владимир Романович Шандриков (1940 -2003) "Челябинская неделя", 6.04.2000 г.
"А правда, что Шандриков жив? Если - да, то почему ничего не пишет?" (Вопрос из письма)
Он жив. Он продолжает писать. Правда, в последнее время все реже и реже... Некоторые современные авторы буквально штампуют тексты по несколько десятков в год, стремясь как можно больше заработать на модном жанре. Сотнями выходят кассеты и компакт-диски с песнями, которые и не отличишь одну от другой. Похожие слова, похожие голоса... Кто о них вспомнит через несколько лет?
Владимир Шандриков первые свои песни записал еще в 70-е и они до сих пор поются. Причем, некоторые из них давно уже живут собственной жизнью, стали народными в полном смысле этого слова. Это ли не признание таланта их автора? Другое дело, что многие "деятели" нашего "совкового" шоу-бизнеса, прекрасно зная, что автор этих песен жив и здравствует, крутят его песни в эфире, записывают на компакты и зачастую даже не ставят его в известность, не говоря уже о выплате авторских гонораров. Родившийся в предвоенный годШандриков, говоря словами его же стихотворения, - "пережил семь царей": смерть и развенчание культа личности Сталина, недолгая Хрущевская оттепель, годы застоя и Горбачевская перестройка, и, наконец, нынешнее время (как то назовут его наши потомки?) - вот этапы большого пути, пройденного им вместе со всей страной. Он работал грузчиком и журналистом, литейщиком и спортивным комментатором, слесарем и расклейщиком афиш.
В 1964 г. Володя поступает в Пензенское Художественное училище. Вот как он сам рассказывает об этом: "Не было денег на дорогу, продал единственную ценность - магнитофон... Мать-то работала техничкой. В училище "висел" на Доске Почета, был уважаем и студентами, и преподавателями. Был старостой своей группы. Работал и учился на вечернем отделении. Тяжко было и морально, и материально. Писать начал вовсю стихи, участвовал в самодеятельности...
" Если бы только стихи! Не ведая о том, что линия партии и правительства в очередной раз изменилась, и снова наступает пора "завинчивания гаек", он пишет в "Советскую культуру" большую статью о недостатках экспериментальной программы в своем училище. Реакция властей очевидна: отчисление учащегося Шандрикова, а заодно и всех остальных "подписантов". На этот раз "повезло", а могли ведь и ст. 70 УК припаять!
Владимир возвращается домой в родной Омск, женится, работает в Доме художника. Незаурядный художник, он участвует в выставках различного уровня, получает предложение вступить в Союз Художников... Но семья требует своего и он соглашается на приглашение в издательство "Омская Правда" - предлагают квартиру на выбор. Как ни согласиться, ведь к этому времени у него уже родилась дочь. Но недолго семейное счастье...
Судьба в который раз заставляет его сделать выбор: Шандриков, защищая честь своей семьи, преступает закон. Результат - три года по статье 108 ч.1 - "Умышленное тяжкое телесное повреждение". Другой бы на его месте сломался, но настоящий талант не сдается ни при каких обстоятельствах.
В 1972 году происходит первая, так сказать, "пробная" запись Шандрикова, прямо на "химии" - немыслимое дело! Вместе с Евгением Шабановым они работают на строительстве ДК Милиции. Шабанов монтирует аппаратуру, а Шандриков "талантливо рисует номерки для раздевалки для ментов". К этому времени им было написано всего 5-6 песен, вот они-то и прозвучали на этом "концерте". А через полгода, в 1973 г. в том же самом ДК, ночью, как и положено, Владимир Шандриков совместно с тем же самым Шабановым (сейчас
Е. Шабанов - звукорежиссер на Омском областном радио) записывает свой первый, уже полноценный альбом. Его услышали.
И в 1977 году Володя получает приглашение приехать в Одессу и записать свои песни совместно с Аркадием Северным и, как повествует легенда, Владимиром Высоцким. Высоцкий, правда, не приехал. Зато состоялось знакомством с Северным, который к тому времени был уже в самом зените своей славы. Они записали три концерта. Хотя, почему - они? Шандриков пел, практически, один. Аркадий в этот раз записал всего несколько песен и выступал скорее в несколько непривычной для него роли "ведущего":
- Володя! Я таки слышал - у вас в Сибири ходят до сих пор таки черные медведи и гималайские даже?
- Это неправда! Медведи не ходят. Козлы - встречаются...
Наверное, с этого незамысловатого диалога и началось восхождение Владимира Шандрикова к славе. В Одессе он спел почти все свои песни, написанные к этому времени. А, кроме того, несколько чужих - Медина и Высоцкого, в том числе. Высоцкого - которого он сам считает одним из своих "заочных" учителей. На смерть которого он отозвался прекрасным стихотворением "Про бунтаря": "В каждой песне его неуемной - три аккорда плюс целая жизнь". Эти строки можно отнести и к творчеству самого Шандрикова.
Живет в своем родном Омске прекрасный поэт и художник Владимир Шандриков. Живет, как и большинство простых Россиян, нисколько не надеясь на это самое государство, а только на свои собственные силы. Делает своими руками мебель - себе и другим. Режет по дереву, выпиливает, подрабатывает художником-оформителем. Жить-то надо! Разве проживешь на одну пенсию... Но он не падает духом. Шутит, иронизирует, хохмит, как и прежде. А кроме того, пишет замечательные стихи, поет свои песни. Первое официальное выступление Шандрикова состоялось в 1986 году, в Омске, на фестивале клубов СП...
Потом, тоже в Омске, было еще несколько. А недавно, вот, он записал на профессиональной студии свой первый официальный альбом "Автопортрет". Сам нарисовал к нему обложку, сам написал аннотацию. И пусть лежит пока этот компакт на студии "мертвым грузом", я уверен - он выйдет, он обязательно выйдет! Первая книга, первый альбом...
Игорь Ефимов, "Челябинская неделя", 6.04.2000 г.

Комментарии от Якова:

Если опираться на воспоминания самого Шандрикова, то самая первая запись была на зоне. Было записано 5 песен и Шабанова там и близко не было. Шандриков в интервью говорил, что нарисовал картину и ему за это разрешили сделать запись из пяти песен. Существует ли эта запись я не знаю. К тому же всем кто верит в то, что у Шандрикова оригиналы записей хочу напомнить, что все его ленты украли и никогда не вернули. Исходя из этих воспоминаний - Запись с Шабановым- в дворце им. Джержинского и есть первая запись, которая нам всем известна. И было это в декабре 1972-го. А на той записи в зоне в 1970-ом он пел -832-, что сходится корректно по датам. В Сентябре 1970-го оставалось 832 дня заключения.

“Ну, первые концерты я сделал в Омске, находясь “на химии” с Женей Шабановым. Мы вместе находились “на химии”, строили ментовский Дворец имени Дзержинского. В этом Дворце я как великий русский художник писал талантливо номерки для раздевалки, для ментов. А Женя там значит устанавливал радиоаппаратуру. И вот когда более менее Дворец был готов к сдаче, нам пришло в голову записать меня, и заодно попробовать аппаратуру. Тем более, между прочим, самые первые записи я сделал в “зoне”. Я написал тогда штуки четыре или пять вещей. Кто сидел тот знает, что это не просто. На “зоне” ведь гвоздя не найдешь, спичку не увидишь. Но мы умудрились. Записали на магнитофоне “Тембр”, тогда это был хороший магнитофон – это семидесятый год. Мне удалось их даже вынести с “зоны”, и вот когда я потом Жене их показал, он сказал: “Давай запишем”. Вот мы ночью собрались, без какого-либо афиширования – Дворец ведь не для нас строился. И ночью, значит когда все спят, мы остались и сделали запись на магнитофон “Комета – 202”. Там была такая хохмочка. Мы записывали, вот уже дело к концу, у меня к тому времени было песен не 5, а уже штук 25 песен. Мы решили записать 525 метров, обе стороны. И вот когда уже под утро шла последняя запись, 2-3 песни осталось.... А была зима, холод около 30 градусов, я смотрю на сцене стою...

1 -ая Запись -это запись на зоне. Осень 1970-го
2-ая запись - это Запись с Шабановым декабрь 1972

Запись на квартире Ю. Пенькова - это однозначно запись 1975-го года сделанная до 5 апреля 1975-го. Это исходит из вступления к песне мне 33.
- Песня называется Мне 33. Почему называется? Да потому, что я не могу уже в этом году сказать, что мне 33. Потому, что мне в этом году будет 35, вот. А исполняю я её по просьбе и с удовольствием для ... ( тут кто-стёр настоящее имя Вадима Медина) Последнии две песни очень отличаются и каналы поменялись местами. Отсюда они или нет - сейчас не реально определить

Между ними идут запись для Михалёва и запись в сопровождении двух гитар. Даже если те две песни не из Записи Для Михалёва.

Запись 1976-го года и запись 1970-ых могут быть частью одной записи. Тогда становится понятным рассказ Шандрикова о концерте № 7, который продавался на толкучке, а у него было всего 6 концертов тогда и он вступил спор.